"Мама, спаси!" - о диверсии детских травм, отравляющих жизнь

"Мама, спаси!" - этот крик слышится сейчас почти в каждом призыве о поддержке, помощи и понимании, адресованным партнеру и другу, руководителю и подчиненному, соседу и ребенку.

Когда из внешнего мира на человека валится так много тяжелых событий, которые невозможно быстро и адекватно переварить, он автоматически обращается к своей ранней детской, а по сути, архетипической, поддержке - к фигуре Матери.

И поскольку большинству из нас физически до мамы не дотянуться, например, потому что мы уже выросли и живем в другом месте, или мамы уже нет, или она по-прежнему, как в далеком детстве, эмоционально холодна и недоступна, то тогда мы неосознанно ищем поддержки в тех людях, которые находятся рядом.

Мы переносим свои детские ожидания на мужа или жену, на сына или дочь, на свекровь или соседа, на начальника или коллегу - на любого, кто подвернется под руку...

Вспомните, что первое вы кричите, когда очень сильно напуганы? "Маамааа!"
Это происходит автоматически, хотя в этот момент вы даже не думаете о своей реальной маме. Но древний механизм выживания мгновенно включает в вас этот крик о помощи в момент серьезной опасности.

Мы подсознательно апеллируем к той маме, которая в раннем детстве качала нас на руках и кормила грудью. Как к единственному спасению мы бросаемся за ресурсом к тому источнику, который давал питание и безопасность в глубоком младенчестве.

Так это работает... Память очень быстро напоминает нам то место, которое когда-то давало защиту от угрожающего внешнего мира, питало, утешало и согревало, как основной и базовый ресурс.

Вот поэтому большинству людей сейчас больно и тяжело вдвойне. Ведь когда в поисках защиты и поддержки ранняя память отправляет человека к маме, та же самая память напоминает обо всех детских эпизодах, когда мама была эмоционально холодна и недоступна, жестка и резка, или ее и вовсе не было рядом.

Поэтому одновременно с призывом о помощи по поводу происходящего сейчас мгновенно распаковывается и старая травма отверженности со всей ее болью, злостью, отчаянием и апатией.

Все это добавляется к неспособности переварить происходящее, ибо масштаб происходящей сейчас ситуации непомерно велик для психики. И тогда эмоциональная сфера человека погружается в полный коллапс с тенденцией к застреванию в нем.

Именно из этого места чаще всего возникают претензии к тем людям, к которым неосознанно был обращен этот крик о помощи: "Мама, спаси!", упакованный во вполне взрослые просьбы, но все же содержащий детские ожидания.

Например, женщина в состоянии эмоционального дисбаланса просит мужа о чем-то, что позволит ей чувствовать себя лучше. И в этой просьбе, скорее всего, подсознательно вписано ее детское ожидание материнской поддержки. И поскольку у мужа нет того качества заботы, которое способна дать только "хорошая мать", женщина будет недовольна тем, как муж исполнил ее просьбу, ведь у него нет и не может быть напитывающей материнской любви...

Можно сейчас наблюдать устойчивую тенденцию - чтобы справиться с происходящим, многие находят кого-то, к кому можно "прислониться" и под чьей крышей спрятаться. Правящая структура тоже не стоит в стороне и тут же предлагает определенную форму для упаковки этой принадлежности.

И когда человек примыкает к предложенной ему идее (абсолютно любой), то ему становится легче: поддерживающая мама найдена, ясность получена, ощущение относительного спокойствия и безопасности достигнуто.

Так происходит в любом государстве и во все времена - это нормальный процесс. Принадлежность дает ощущение защищенности и некоторой уверенности независимо от того, в какую форму эта принадлежность упакована.

Но индивидуальная внутренняя проблема человека так и остается нерешенной. Травма отверженности не исцелена. Осевший обратно в подсознание травматический материал может "рвануть" в любой момент, как бомба замедленного действия.

И для этого достаточно совсем незначительного триггера - прочитать короткую новость, увидеть роту солдат на перроне или военный самолет, патрулирующий небо, поговорить с расстроенной подругой. Тут не надо много, чтобы рухнуть в детскую травму, из которой так и хочется закричать: "Мама, спаси!".

Поэтому эмоциональное состояние многих людей, несмотря на установленную принадлежность, по-прежнему остается нестабильным, и своя собственная взрослая внутренняя опора так и остается ими не выращенной...

И поэтому сейчас двойне актуально бережно обойтись с тем детским травматическим материалом, который с сумасшедшей скоростью поднимается на поверхность и становится доступен для исцеления.

А используете ли вы этот момент для обретения большей эмоциональной устойчивости, спокойствия и внутренней силы - решать вам. 

Оксана Анащенко, психолог, расстановщик, травматерапевт